Неточные совпадения
— Как же так вдруг решился?.. —
начал было говорить Василий, озадаченный не на
шутку таким решеньем, и чуть было не прибавил: «И еще замыслил ехать
с человеком, которого видишь в первый раз, который, может быть, и дрянь, и черт знает что!» И, полный недоверия, стал он рассматривать искоса Чичикова и увидел, что он держался необыкновенно прилично, сохраняя все то же приятное наклоненье головы несколько набок и почтительно-приветное выражение в лице, так что никак нельзя было узнать, какого роду был Чичиков.
В эти секунды, когда вижу, что
шутка у меня не выходит, у меня, ваше преподобие, обе щеки к нижним деснам присыхать
начинают, почти как бы судорога делается; это у меня еще
с юности, как я был у дворян приживальщиком и приживанием хлеб добывал.
—
Шутки в сторону, — проговорил он мрачно, — слушайте:
с самого
начала, вот почти еще тогда, когда я выбежал к вам давеча из-за этой занавески, у меня мелькнула уж эта мысль: «Смердяков!» Здесь я сидел за столом и кричал, что не повинен в крови, а сам все думаю: «Смердяков!» И не отставал Смердяков от души. Наконец теперь подумал вдруг то же: «Смердяков», но лишь на секунду: тотчас же рядом подумал: «Нет, не Смердяков!» Не его это дело, господа!
— Простите меня… —
начал Миусов, обращаясь к старцу, — что я, может быть, тоже кажусь вам участником в этой недостойной
шутке. Ошибка моя в том, что я поверил, что даже и такой, как Федор Павлович, при посещении столь почтенного лица захочет понять свои обязанности… Я не сообразил, что придется просить извинения именно за то, что
с ним входишь…
С 1852 года тон
начал меняться, добродушные беришоны уже не приезжали затем, чтоб отдохнуть и посмеяться, но со злобой в глазах, исполненные желчи, терзали друг друга заочно и в лицо, выказывали новую ливрею, другие боялись доносов; непринужденность, которая делала легкой и милой
шутку и веселость, исчезла.
С своей стороны, старичок
начал ездить к нам каждый день, а иногда и по два раза в день, даже и тогда, когда Нелли стала ходить и уже совсем выздоравливала, и казалось, она заворожила его так, что он не мог прожить дня, не слыхав ее смеху и
шуток над ним, нередко очень забавных.
— По правде сказать, невелико вам нынче веселье, дворянам. Очень уж оплошали вы.
Начнем хоть
с тебя:
шутка сказать, двадцать лет в своем родном гнезде не бывал!"Где был? зачем странствовал?" — спросил бы я тебя — так сам, чай, ответа не дашь! Служил семь лет, а выслужил семь реп!
Эта нечаянная встреча подлила масла в огонь, который вспыхнул в уставшей душе набоба. Девушка
начинала не в
шутку его интересовать, потому что совсем не походила на других женщин. Именно вот это новое и неизвестное и манило его к себе
с неотразимою силой. Из Луши могла выработаться настоящая женщина — это верно: стоило только отшлифовать этот дорогой камень и вставить в надлежащую оправу.
— Ну, ну, пошутить-то ведь не грех. Не все же серьезничать;
шутка тоже, в свое время, не лишняя. Жизнь она смазывает.
Начнут колеса скрипеть — возьмешь и смажешь. Так-то, голубчик. Христос
с тобой! Главное — здоровье береги!
Иногда такое слово вдогонку пустим, которое целый эскадрон
с ног сшибет, и тут же, сряду,
шутки шутить
начнем.
— Именно, — подхватила Настенька, — и в нем всегда была эта наклонность. Форма ему иногда закрывала глаза на такое безобразие, которое должно было
с первого же разу возмутить душу. Вспомни, например, хоть свои отношения
с князем, — прибавила она Калиновичу, который очень хорошо понимал, что его
начинают унижать в споре, а потому рассердился не на
шутку.
Здесь я не могу не заметить, что сия почтенная дама
с течением годов все более и более
начала обнаруживать смелости и разговорчивости
с мужчинами и даже позволяла себе иногда весьма и весьма вольные
шутки, что происходило, конечно, потому, что кто же по летам и наружности gnadige Frau мог ее заподозрить в чем-нибудь?!
Итак, первое существо женского пола была Гаевская, на которую я и внимание обратил только потому, что за ней
начал ухаживать Симонов, а потом комик Большаков позволял себе ее ухватывать за подбородок и хлопать по плечу в виде
шутки. И вот как-то я увидел во время репетиции, что Симонов, не заметив меня, подошел к Гаевской, стоявшей
с ролью под лампой между кулис, и попытался ее обнять. Она вскрикнула...
Дня за три до «Аскольдовой могилы» ставилась в первый раз какая-то обстановочная пьеса, и на утренней репетиции к Васе подошел реквизитор Гольдберг за приказаниями. Вася, только что вернувшись из трактира Абакумыча, был навеселе и, вместе
с нужными для спектакля вещами,
шутки ради, выписал двенадцать белых кошек. Перед
началом спектакля явился в режиссерскую Гольдберг.
— Помилуйте, князь, —
начала Марья Александровна
с болезненно искривившеюся улыбкою, — уверяю вас, что вы меня удивляете. Что за странная у вас идея про сон? Признаюсь вам, я думала до сих пор, что вы шутите, но… Если это
шутка, то это довольно неуместная
шутка… Я хочу, я желаю приписать это вашей рассеянности, но…
— Mesdames, —
начала она торжественно и
с достоинством (Марья Александровна вообще чрезвычайно любила торжественность), — mesdames, я долго прислушивалась к вашему разговору, к вашим веселым и остроумным
шуткам и нахожу, что пора мне сказать свое слово.
На самом краю сего оврага снова начинается едва приметная дорожка, будто выходящая из земли; она ведет между кустов вдоль по берегу рытвины и наконец, сделав еще несколько извилин, исчезает в глубокой яме, как уж в своей норе; но тут открывается маленькая поляна, уставленная несколькими высокими дубами; посередине в возвышаются три кургана, образующие правильный треугольник; покрытые дерном и сухими листьями они похожи
с первого взгляда на могилы каких-нибудь древних татарских князей или наездников, но, взойдя в середину между них, мнение наблюдателя переменяется при виде отверстий, ведущих под каждый курган, который служит как бы сводом для темной подземной галлереи; отверстия так малы, что едва на коленах может вползти человек, ко когда сделаешь так несколько шагов, то пещера
начинает расширяться всё более и более, и наконец три человека могут идти рядом без труда, не задевая почти локтем до стены; все три хода ведут, по-видимому, в разные стороны, сначала довольно круто спускаясь вниз, потом по горизонтальной линии, но галлерея, обращенная к оврагу, имеет особенное устройство: несколько сажен она идет отлогим скатом, потом вдруг поворачивает направо, и горе любопытному, который неосторожно пустится по этому новому направлению; она оканчивается обрывом или, лучше сказать, поворачивает вертикально вниз: должно надеяться на твердость ног своих, чтоб спрыгнуть туда; как ни говори, две сажени не
шутка; но тут оканчиваются все искусственные препятствия; она идет назад, параллельно верхней своей части, и в одной
с нею вертикальной плоскости, потом склоняется налево и впадает в широкую круглую залу, куда также примыкают две другие; эта зала устлана камнями, имеет в стенах своих четыре впадины в виде нишей (niches); посередине один четвероугольный столб поддерживает глиняный свод ее, довольно искусно образованный; возле столба заметна яма, быть может, служившая некогда вместо печи несчастным изгнанникам, которых судьба заставляла скрываться в сих подземных переходах; среди глубокого безмолвия этой залы слышно иногда журчание воды: то светлый, холодный, но маленький ключ, который, выходя из отверстия, сделанного, вероятно,
с намерением, в стене, пробирается вдоль по ней и наконец, скрываясь в другом отверстии, обложенном камнями, исчезает; немолчный ропот беспокойных струй оживляет это мрачное жилище ночи...
Он даже
начал дело
с простой
шутки, думая, что люди, не подорожившие своими средствами для постройки флота, видевшие превосходство иностранцев в разных знаниях и искусствах, отрекшиеся, по воле царя, от своей величавой, неподвижной спеси, прогулявшиеся за границу или слышавшие подробные рассказы очевидцев о чужих землях, — что люди эти не постоят уже за кафтан и бороду.
Сашка улыбался, гримасничал и кланялся налево и направо, прижимал руку к сердцу, посылал воздушные поцелуи, пил у всех столов пиво и, возвратившись к пианино, на котором его ждала новая кружка,
начинал играть какую-нибудь «Разлуку». Иногда, чтобы потешить своих слушателей, он заставлял свою скрипку в лад мотиву скулить щенком, хрюкать свиньею или хрипеть раздирающими басовыми звуками. И слушатели встречали эти
шутки с благодушным одобрением...
— Да, есть, — сказал он, открывая взволнованное лицо и глядя прямо на меня. — Есть два различные конца. Только, ради бога, не перебивайте и спокойно поймите меня. Одни говорят, —
начал он, вставая и улыбаясь болезненною, тяжелою улыбкой, — одни говорят, что А сошел
с ума, безумно полюбил Б и сказал ей это… А она только засмеялась. Для нее это были
шутки, а для него дело целой жизни.
Зыбкина. Да нельзя, матушка. Поступил он к вам в контору булгахтером, стал в дела вникать и видит, что хозяина обманывают; ему бы уж молчать, а он разговаривать стал. Ну, и что же
с ним сделали?
Начали все над ним смеяться,
шутки да озорства делать, особенно Никандра; хозяину сказали, что он дела не смыслит, книги путает; оттерли его от должности и поставили шутом. (Оглядываясь.) Какой у вас сад распрекрасный!
Михаил. Вам —
шутки! Нет, вы бы попробовали повозиться
с чумазыми джентльменами, когда их около тысячи человек да им кружат головы — и ваш братец разной либеральностью, и какие-то идиоты прокламациями… (Смотрит на часы.) Скоро десять, а в обед они обещают
начать свои дурачества… Да-с, Яков Иванович, за время моего отпуска ваш почтенный братец испортил мне фабрику… развратил людей недостатком твердости…
Первый его приговор, как в избу вошел: «Скок чрез порог, насилу ножки переволок!» Значит, чтоб
с шутки начать, да и дело кончать — да!
Самый фокус был поразительно груб, даже глуп, но на это именно я и рассчитывал. Более тонкой
шутки они не поняли бы. Сперва я размахивал руками и «возбужденно» разговаривал
с Павлом Петровичем, пока тот не
начал в удивлении таращить свои глазенки; потом я впал в «сосредоточенную задумчивость», дождавшись вопроса со стороны обязательной Ирины Павловны...
Вскорости Безрукому облегчение вышло. Перевели его из секретной в общую,
с другими прочими вместе. Только и он, как я же, все больше один. Бывало,
начнут арестанты приставать,
шутки шутить, он хоть бы те слово в ответ. Поведет только глазами, так тут самый отчаянный опешит. Нехорошо смотрел…
Обед нам стряпает чернобровая дама, солдатка Варвара Кирилловна, женщина лет двадцати двух, статная, здоровая — очень интересный человек: разговаривает она больше улыбками красных и сочных губ да тёмных, насмешливых глаз, держится строго — попробовал было Алёха
шутки с нею шутить, но быстро отстал и
начал относиться почтительно, именуя её по отчеству.
— Смирится он!.. Как же! Растопырь карман-от! —
с усмешкой ответил Василий Фадеев. — Не на таковского, брат, напали… Наш хозяин и в малом потакать не любит, а тут
шутка ль, что вы наделали?.. Бунт!.. Рукава засучивать на него
начали, обстали со всех сторон. Ведь мало бы еще, так вы бы его в потасовку… Нечего тут и думать пустого — не смирится он
с вами… Так доймет, что до гроба жизни будете нонешний день поминать…
Но это
шутки. Я хочу быть серьезен. Мне нравится кардинал X., и Я позволю ему слегка позолотиться около Моих миллиардов. И Я устал. Надо спать. Меня уже поджидают Моя постель и Вандергуд. Я закрою свет и в темноте еще минуту буду слушать, как утомленно стучит Мой счетчик, а потом придет гениальный, но пьяный пианист и
начнет барабанить по черным клавишам Моего мозга. Он все помнит и все забыл, этот гениальный пьяница, и вдохновенные пассажи мешает
с икотой.
Тася
начинала не на
шутку сердиться. Она пошла в переднюю. Пирожков за ней. Он хотел было объяснить ей многое, но Тася поспешно надела свою шубку, кивнула ему головой и сбежала
с лестницы.
— Как мы
с вами разочли, Анна Каранатовна, —
начал он
с оттяжкой, — в самом деле, выходят большие деньги.
Шутка ли, шесть тысяч целковых!
Девушка, видя, что между спутниками ее скоро загорится война не на
шутку, поспешила еще вовремя тушить ее. Она обратилась к Фрицу
с убедительной просьбой
начать обещанную повесть. Догадливый кучер, сообразив время и длину пути, который им оставался до таинственной долины, спешил исполнить эту просьбу.
Уже несколько раз, бывая у ней и проводя
с ней обворожительные tete-a-tete’ы, граф Иосиф Янович
начинал серьезный разговор о своих чувствах, но княжна всегда умела перевести этот разговор на другой или ответить охлаждающей, но не отнимающей надежды
шуткой.
Антиповна посмотрела на питомицу
с удивлением, смешанным со страхом. «Что бы это значило? — неслось в ее уме. — Говорит девушка как будто и разумно, а вдруг
начнет такое, что мороз по коже подирает. Али надо мною, старой,
шутки шутит?.. Как может согласиться Семен Аникич выдать ее замуж за Ермака, коли его не сделали боярином?»
— Слышали, слышали, еще свежая новость, —
с хохотом
начал он. — Наши Фауст и Маргарита поссорились не на
шутку. У них, говорят, что-то вышло из-за Когана. Оттого и Крюковская больна и за последнее время не являлась в «общество» и не играла. А я-то сожалел об ее болезни, хотел ехать навестить, а оказывается, просто у нее любовная мигрень.
— Да я уж очень
с ним шельмовскую
шутку сыграл, — со смехом
начал тот.
Вскоре туда подал ему Петрович кофе со сливками и
с печеньем. Виктор Павлович почти насильно принудил себя выпить чашку кофе и съесть сухарь. Несмотря на то, что он был
с дороги, ему не хотелось есть. Отсутствие дяди его
начинало беспокоить не на
шутку.
Для довершения сходства
с Фальстафом, он был в веселом расположении духа и сразу
начал шутки. Он не переступал порога, а, отворив дверь, остановился, заложа руки за пояс, и покатился со смеху, показывая глазами на охотника.